Перевод.
читать дальшеУ Сен-Жюста было больше трудностей с соперничающими представителями в миссии. Препирательства и взаимные обвинения продолжались, противоречивые приказы по одному и тому же вопросу исходили из разных штабов, армия была отстранена гражданскими начальниками, которые не соизволяли общаться друг с другом. Бодо обвинил Лемана в том, что он принимал свои решения в состоянии алкогольного опьянения, Леман осудил Бодо за то, что тот вел скандальный образ жизни. Каждый просил отозвать либо себя либо другого. Леман жаловался, что агенты Военного министерства посягнули на его юрисдикцию. Бодо был возмущен тем, что один из его коллег был священником. Комитет принял решение назначить Пишегрю командующим объединенных Рейнской и Мозельской армий, Сен-Жюст и Леба собирались назначить его, Лакост и Бодо опередили их , назначив вместо него Гоша. Сен-Жюст хотя и принял Гоша, выразил резкий протест Комитету. Комитет объявил выговор Бодо и Лакосту, но ничего не смог поделать,ведь Лакост был отозван двумя неделями ранее. Лакост и Бодо извинились, заявив, что Комитет держал их в неведении что Сен-Жюст и Леба отказались признать их права. Короче говоря, гармония между народными представителями на протяжении всего периода миссии Сен-Жюста оставалась нулевой. Но разница была основана в гораздо более существенной основе. Бодо и Лакост были экстремистами, которые преувеличивали опасность, потому что им нравились репрессии. Эльзас, по словам Лакоста, был ничем не лучше Тулона, даже Рейнская армия была полна сочувствующим австрийцам. Контреволюционеров, по его словам, обрадовала наказание Сен-Жюстом Шнейдера. Пропаганда должна была быть поддержана и усилена. Для этого в городе должны быть размещены четыре тысячи санкюлотов из-за пределов Страсбурга. Все официальные органы власти должны быть снова очищены, поскольку все предыдущие чистки были безуспешными и для заполнения всех государственных должностей необходимо привлечь здравомыслящих якобинцев из-за пределов Эльзаса. Немецкие институты должны быть подавлены, использование немецкого языка запрещено, а усилившейся террор должен присоединить Эльзас к республике. Между органами власти должно быть установлено единство власти. Лакост и Боло, конечно, были бы непрочь сами воспользоваться этой властью. Но господство Сен-Жюста, по словам Лакоста, было настоящей диктатурой и чудовищной. Если бы Бодо и Лакост добились своего, департамент Нижний Рейн постигла бы участь Лиона или даже худшая, поскольку в Лионе не было и речи о насильственной денационализации. Как выяснилось, во время террора в Эльзасе было казнено всего около 120 человек, около половины из них- по решению суда, учрежденного Сен-Жюстом. Учитывая масштабы недовольства, близость врага и огромные числа жертв, накопленных в других местах, где такие люди как Бодо и Лакост были в седле, цифра для Эльзаса была невелика.